28 мая 2023
26 мая на 80-м году жизни ушел Алексей Сергеевич Хлебушкин
Хлебушкин Алексей Сергеевич, мастер спорта СССР, Чемпион России по буерному спорту в классе DN, Чемпион России в классе «Конрад-25». Двукратный победитель Онежской регаты и участник самой первой маршрутной гонки 1972 года. Победитель первой гонки яхтсменов-одиночек «Чичестер-Рейс» на Клязьминском водохранилище 1978 года. Участник гонки Сидней–Хобарт. С 1983 г по 2022 г руководитель Учебной Водно-Спортивной Базы "Хлебниково" МГУ им. М.В. Ломоносова, практически заново создавший базу после того, как большая часть земли яхтклуба была отдана под строительство дороги, сохранивший и проведший студенческий яхт-клуб через самые трудные времена развала СССР, рейдерских захватов и безденежья в студенческом спорте. Воспитал немало сильных спортсменов, мастеров спорта, а главное - еще больше студентов-яхтсменов, привив им любовь и уважение к водной стихии, дав им настоящую морскую практику, массу технических и организационных навыков, которые обязательно пригодятся в жизни.
В 2019-м году Алексей Сергеевич стал лауреатом национальной премии "Яхтсмен Года" в номинации "За верность парусному спорту".
Всю свою жизнь Алексей Сергеевич беззаветно и бескорыстно посвятил парусному спорту, и во многом - студенческому парусному спорту.
Вся парусная общественность скорбит. Прощание с Хлебушкиным Алексеем состоится во вторник 30 мая в 13-00 по адресу: Николо - Архангельское кладбище ( Московский областной крематорий), ул.Окольная, д. 4 .
Ниже представляем вашему вниманию интервью Алексея Сергеевича журналу "Yachts Russia"
Беседовал Сергей Борисов
Yacht Russia: Алексей Сергеевич, и как нынешние студенты, не оставляют яхт-клуб своим вниманием?
Алексей Хлебушкин: Уже сверстаны планы, и в апреле будет, как всегда, туча народа. К июлю, как водится, останутся самые активные, самых упертые, те, кого не испугали трудности.
YR: Без них по-прежнему никак?
А.Х.: Я честно предупреждаю: да, занятия у нас бесплатные, лодки мы предоставляем, а вот дальше – это ваша забота. Флот у нас, мягко говоря, пожилой. Те же «Лучи» еще 1980 года рождения. Так что без ремонта, а то и реставрации ни одно предсезонье не обходится. У нас студенческие соревнования проходят в конце августа – сентябре, и бывает, что до конца июля ребята с лодками возятся. А ведь еще тренироваться надо, поэтому иногда на лето «Лучи» в аренду берут у Школы высшего спортивного мастерства. Но там лодку к соревнованиям не подготовишь, не те условия, а у нас своя мастерская, крыша над головой и плаз собственный. В общем, как ни крути, а поработать руками придется. И с крейсерскими яхтами ситуация схожая. Лодки принадлежат клубу, но за каждой закреплен шкипер, главным образом из профессорско-преподавательского состава, который «подписывается» под определенными обязательствами: во-первых, все расходы по содержанию яхты команда берет на себя, а во-вторых, вы участвуете в соревнованиях и берете в команду студентов и аспирантов, и даже если костяк экипажа сложился, круговорот должен быть. Конечно, все это предполагает определенные расходы, но тут уж или-или, по крайней мере со своей стороны мы делаем все, что в наших силах.
YR: Не похоже, что их у вас много.
А.Х.: Как всегда – сложности с финансированием. Вот, скажем, когда я только начинал начальствовать в яхт-клубе, у меня было 12 человек в штате (пусть и с жалкими ставками). А сейчас… Прошла очередная реформа, и штат яхт-клуба урезали до четырех человек. Я как узнал, тут же сказал, что все, пишу заявление, потому что мне только сторожей четыре человека нужно. Меня стали отговаривать: «Да что ты, прекрати!» Но я уперся, и тогда мне добавили две ставки. Так что теперь у нас «условно полный комплект»: сторожа, мой заместитель Николай Белов, мастер на все руки, он и механик, и электрик, ну и я вроде как заведующий. Понятно, что таким составом справиться со всеми вопросами нереально, поэтому часть обязанностей распределяем между ребятами, которые работают в оргсекторе. И опять же – иначе никак. Хотя так всегда было – чтобы в жизни клуба участвовать. И в парус я тоже не на все готовенькое пришел: сначала поработай, потом уж на воду.
YR: Это случилось…
А.Х.: В 1968 году. Я уже в возрасте был, то есть отслужил в армии – два года в ракетных войсках стратегического назначения. Поработал на «почтовом ящике», оттуда – в Московский энергетический институт. И вот как-то встретил знакомых мужиков, и они затащили меня в яхт-клуб «Труд». И началось! Шпаклевка, покраска, паруса… Сезон отходил на «Эмке» шкотовым, а на следующий я уже был рулевым с удостоверением, успел курсы окончить.
YR: И на чем гонялись?
А.Х.: И на катамаранах, и на «голландце». Тренеры у нас были отличные, один Борис Тейтельбаум чего стоил! Я ездил на соревнования, на ту же «Дружбу» в Одессе. Попутно крейсерские яхты стал осваивать. Хотя какие «крейсера» у нас были? В основном перестроенные «Драконы» и «пятерки»: наращивали борта, ставили рубки… На таких яхтах и уходили москвичи в «дальние» плавания, хотя они и впрямь были дальними – на Ладогу, на Онегу, на Белое море. А в 1972 году была организована по-настоящему большая гонка – 100-мильная, от Петрозаводска на север и назад. Так начиналась Онежская регата, я в ней много раз участвовал. Потом эта регата стала главным событием сезона – и роскошным зрелищем: все озеро в спинакерах. Как-то 62 «четвертака» собрались, со всех краев.
YR: По популярности с ней разве что Кубок Балтики мог сравниться.
А.Х.: И там бывал. На «Палладе». Это большой двухмачтовый кеч, построенный в «Труде» по проекту Николая Владимировича Григорьева, ученого, автора книг по парусному спорту, конструктора с огромным опытом, он еще «Ерша» спроектировал. Капитанил на нем Петя Шарманов, но как-то и где-то проштрафился, и «Паллада» осталась на берегу. Пришли мы с ребятами к руководству и говорим: «Простаивает лодка, отдайте ее нам для участия в Кубке Балтики». И отдали, благо к тому времени я уже имел диплом яхтенного капитана, а в активе было несколько выходов на Онегу, где все у меня получалось. Вот на этой «Палладе» мы на Балтику и отправились. Там больше сотни яхт собралось, и среди них очень много новых, польской поставки, некоторые вообще с английскими парусами. Над нами посмеивались: мол, архаика, куда вам тягаться. А мы взяли да и выиграли один из этапов. Это был фурор! Был там один эстонец, зашел к нам и все удивлялся: «Ну вы даете, моряки с Москвы-реки». Ну мы ему, конечно, налили, чтобы он не так расстраивался.
YR: Выходит, все у вас было хорошо, а вы тем не менее ушли из «Труда».
А.Х.: Сманили меня. Тогда в московские клубы стали поступать польские «Конрады-25», мне пообещали лодку, и я ушел.
YR: Сдержали «студенты» слово?
А.Х.: Получил я лодку. Тогда флот активно пополнялся: два «Картера» купили, еще «Конрад-45»… А потом Владимир Михайлович Репин с кафедры математики, тоже яхтсмен, «подрядил» в начальники. «Ты же активный, – говорит. – Так давай! Берись! Раскручивайся! Поможем…» Подумал я, подумал и ушел из инженеров. Хотя знал, что меня ждет.
YR: Явно не синекура.
А.Х.: У нас отторгли территорию под строительство мостового перехода через Клязьминское водохранилище. Огромную, 6 гектаров. Посулили, что выделят новый участок. И дали… болото. Я как глянул, так и сказал: «Ничего у нас не выйдет. Канализации нет, электричества нет, подхода с воды нет, нужны дноуглубительные работы, и построить ничего толком не дадут, потому что водоохранная зона». Сказать-то сказал, но что уж теперь, коли влип? Три с половиной года я угробил на то, чтобы получить землеотвод. В некоторые мытищинские конторы с вечера приходилось очередь занимать, чтобы очередную бумажку с печатью и подписью получить. Между тем на наш клочок без конца являлись комиссии и задавали очень неприятные вопросы: кто разрешил вам причал строить, да что вы здесь вообще делаете? Потому что работы у нас велись и проект был от Гипроречтранса, хороший проект. «Живыми» деньгами университет нам не помогал, но спасало то, что в его структуре был ремонтно-строительный трест МГУ, а при нем хозрасчетные организации. Вот одна из таких организаций и стала нам все обустраивать, всем материалы тоже через них шли. Начали с причала, потом поставили эллинг, построили мастерскую, восстановили элетроподстанцию. Платежки проходили задним числом.
YR: Чревато это.
А.Х.: Неприятности позже начались. И крупные. Когда все разваливаться началось, вслед за Союзом. Стало нечем платить за аренду «Буревестнику», который объединял больше 20 вузовских секций. Появились какие-то скользкие товарищи, которые с удовольствием взяли на себя все послегоночные мероприятия – с пивом, с сосисками… И вроде бы все так гладко было, что мы расслабились. А они этим воспользовались и начали продвигать в руководство своих людей. На самом деле им была нужна наша территория! Нас спасло то, что земля у нас была надлежащим образом оформлена, я же потом вновь эти адовы круги прошел, после перехода на кадастровый учет, еще несколько лет на это убил. Им бы отступиться, но уж больно заманчиво было отхватить все и сразу. И тогда на меня поступил донос. В центральную бухгалтерию МГУ прислали такие бумаги, что мне прямо сказали: пара лет тебе, парень, светит, и этот как минимум. Был собран ректорат, на котором объявили, что, мол, так и так, деньги разбазарены, ничего не сделано, и вообще все очень плохо. И тут на мое счастье появляется проректор Сергей Федорович Минаев, опоздал он к началу заседания. Спрашивает: «Что тут происходит?» Ему говорят: «Да вот Хлебушкину срок отвешивают». Тут он и взорвался: «Как это где деньги? Вы съездите и посмотрите. Там болото было, а сейчас территория отсыпана, асфальт, электричество, эллинг, причал, студенты занимаются – есть где и есть на чем».
YR: В общем, отстали от вас.
А.Х.: Не сразу, наступление на разных фронтах велось. Был я в гонке на Средиземном море, а тут звонок от сторожа: мол, пришли какие-то люди, бумаги показывают, говорят, что теперь это их земля. Вернувшись в Москву, стал я разбираться. Оказалось, эти рейдеры каким-то образом оформили на себя нашу землю под тем предлогом, что у нас тут пустырь, все заброшено и запущено, а они готовы территорию облагородить, только разрешение дайте. Нет, я не могу сказать, что все у нас блестело. На все нужны деньги, а я даже старые бытовки списать не мог, не на что на свалку вывезти. Я пытался найти спонсоров, инвесторов. И нашел-таки человека, который готов был вложиться по-крупному. Но руководство на его условия – 49 лет аренды – не согласилось: договор можем заключить только на время полномочий ректора. Ясно, что при таких ограничениях никто свои деньги вкладывать не будет.
YR: Так как же вы от рейдеров отбились?
А.Х.: Пришел я к мытищинцам и сказал: «Почему нарушаете? МГУ в федеральном подчинении, как республика какая или Москва-столица, и земля под яхт-клубом тоже «федеральная», а вы ею как хотите распоряжаетесь. Да это же подсудное дело!» И все мои договоры – на стол. Заволновались они, а тут и другие люди вмешались, повыше их. Короче, начались разборки, и всем этим мытищинским товарищам надавали по башке. Вот так было.
YR: Но ведь так не бывает, чтобы все одним цветом – сплошь белым или только черным. В те годы перед нашими яхтсменами распахнулись все моря...
А.Х.: Это верно. Тогда появились первые российские регаты в греческих водах, в турецких… Участвовал в них и я в качестве шкипера. Зимой проводил занятия с будущими участниками регаты, а в апреле – за границу и в море. Руководство мое из МГУ против этого не возражало, я же ездил в счет отпуска, придраться было не к чему. А так и интересно, и подзаработать можно было.
YR: А как вы оказались участником гонки Сидней–Хобарт?
А.Х.: Мы были второй российской командой, принявшей участие в этой гонке, заслуга же в этом была яхтсмена и бизнесмена Александра Копалина. Сначала это у него было скорее развлечением, но как-то на Балтике на яхте «Вера» мы попали в жуткий шторм. И его так укачало, что краше в гроб кладут. И тогда наш шкипер Виктор Минаев усадил его за штурвал – «Рули!» – и прошло совсем немного времени, и больной ожил! Потому что нет лучшего средства от морской болезни, чем порученное тебе ответственное дело. От Швеции до Питера мы долетели за 54 часа! Копалину такой экстрим понравился, и мы приняли участие в нескольких соревнованиях на Балтике и в Мармарисе. А потом всплыла идея принять участие в гонке Сидней–Хобарт. В команду вошли Андрей Арбузов, Юра Фирсов, Владимир Самохвалов, Копалин, капитаном шел Виктор Минаев, ну и я баковым. В Сиднее нам подыскали лодку класса SYDNEY 38. С нами пошли еще четыре австралийца. Всего на старт вышли 75 яхт самых различных классов, а до финиша добрались 56. Гонка была ужасная по сложности. Яхта взлетала на десятки метров вверх, а потом падала вниз. Мы шли первыми и с большим отрывом, но совсем недалеко от финиша попали в штилевой мешок, в результате соперники нас догнали. В своей группе мы финишировали вторыми, а по пересчету оказались пятыми. Обидно, могли быть первыми, но все равно впечатлений на всю жизнь. Особенно как мы обходили два огромных смерча.
YR: Алексей Сергеевич, о таких приключениях новичкам вашего клуба рассказываете?
А.Х.: А как же, пусть знают. А среди тех, что раньше у нас занимались, многие и сами могут всякого порассказать. Вон, Андрей Невзоров, он со мной еще на Онежскую регату ходил, у него теперь кругосветка за плечами. Сейчас ко второй готовится, новую лодку строит. Или близнецы Сергей и Юрий Болотины с яхты «Морская звезда», мастера спорта, профессора МГУ, а яхт-клуб для них все так же дом родной. А Виктория Веселова по-прежнему ходит на «Шалуне». Многие в парусе остались.
YR: Вашу страсть к буерам они тоже разделяют?
А.Х.: Не все. Меня-то они покорили еще в «Труде». Были у нас и «Монотипы XV», и даже 12-метровики. Потом появились буера DN, мы их сразу пять штук построили. Можно сказать, раскачали ситуацию, и через несколько лет на старт выходило уже до 30 буеров. Мы набирались опыта, хотя до закоперщиков в этом деле – прибалтов – нам было далеко. Когда я участвовал в чемпионате мира в Санкт-Петербурге, то с ходу попал в «золотой флот», но о призах даже не мечтал, там такие киты были, куда мне до них! Я ведь еще много лет в ШВСМ буеристов тренировал, но потом ушел, не могу же я разорваться, все-таки восьмой десяток.
YR: Стойкости вам возраст не убавил.
А.Х.: Это все парус. Никто лучше эликсира молодости не придумал.
Для справки:
Парусная секция МГУ была создана в 1949 году. Ныне учебная водноспортивная база Московского государственного университета, или проще – яхт-клуб МГУ. Отцами-основателями считают Бориса Маслова, Юрия Якимова и Михаила Елизарова. Члены яхт-клуба МГУ – студенты и аспиранты со всех факультетов университета, а также выпускники МГУ – не раз становились победителями и призерами различных соревнований как московского, так и всероссийского уровня. С 1980-х годов крейсерские яхты МГУ практически каждый год возвращались с победой с регат на Балтийском море, Ладожском и Онежском озерах. Студенты МГУ принимали участие в международных регатах: так, в 1994 году команда МГУ соревновалась с 18 другими командами со всего мира в рамках регаты парижского политехнического университета на Средиземноморском побережье Франции. В 2012 году команда МГУ заняла третье место среди 18 команд из 15 университетов мира на международной студенческой регате Campus Cup в Мармарисе. Также студенты МГУ побеждали на традиционной московской регате «Кубок ВУЗов», многоэтапных регатах «Студенческий матч-рейс» в классе «эМ-Ка», проводимых Ассоциацией студенческого парусного спорта, на регате в классе «Луч» в рамках Московских студенческих игр.
26 апреля 2023
Ушел из жизни Борис Федорович Будников
Борис Федорович Будников - Заслуженный мастер спорта СССР. Родился 16 февраля 1942 года в Саратове, воспитанник легендарного наставника Дмитрия Зворыкина, окончил ГЦОЛИФК по специальности тренер-преподаватель. С 1960 по 1986 год регулярно принимал участие в чемпионатах СССР и Спартакиадах народов СССР в составе сборной Москвы. Завоевал в различных классах яхт 20 медалей, в том числе 13 золотых, 5 серебряных и 2 бронзовые. В составе сборной СССР принимал участие в Олимпийских играх 1972 года (9-е место), 1976-го (4-е) и 1980-го (2-е). Чемпион Европы 1980 года (Хельсинки, Финляндия), серебряный призер чемпионатов Европы 1971, 1982 и 1983 гг. Серебряный призер чемпионата мира 1984 г. (озеро Гарда, Италия). Многократный победитель международных и союзных регат.
Спортивная биография Будникова началась в послевоенные годы. Он проводил летние каникулы у бабушки на Покровской горе, недалеко от Зеленой гавани подмосковного Клязьминского водохранилища. Именно там базировался Центральный водно-моторный клуб им. П.И. Баранова, в котором была сосредоточена большая парусная база. Уже в семь лет мальчишка мечтал о жизни под парусом, которую знал не понаслышке. Дядя, яхтсмен Константин Мельгунов, иногда позволял племяннику порулить яхтой-одиночкой «Ш-10» в акватории гавани клуба.
Борис не перестал мечтать о парусе и в школьные годы. Долгими зимними вечерами он думал о том, чтобы как можно быстрее на Клязьминском водохранилище сошел лед и начались тренировки. К счастью мальчика, в конце пятидесятых на берегу любимого водохранилища были созданы новые яхт-клубы: «Спартак», «Водник», «Энергия», «Труд». На базе ВЦСПС талантливый яхтсмен и тренер Дмитрий Леонидович Зворыкин организовал одну из сильнейших в стране детско-юношескую спортивную школу. Именно в ней и начал осуществлять свою мечту Борис, которого сразу же определили шкотовым на швертбот класса «Ерш» к опытному рулевому Виктору Козлову. О том, как Борис пришел в группу Зворыкина даже написали в статье "Митяй":
"Боря Будников был один из пятерых детей вдовой матери. Они жили неподалеку, в Долгопродном, и он самостоятельно начал ездить в яхт-клуб, когда ему было лет пять. Не знаю, кто его привел туда в первый раз. Ребята подшучивали над ним и предлагали ему яхту класса «Селедка», узкую и длинную. Она должна была быть каким-то особым рекордсменом, но в дело не пошла из-за своей никудышной остойчивости, а потому, кажется, две их штуки зря торчали в эллинге – никто на них не ходил. Боре сказали, что это специально для него, поэтому их никто не берет. Мальчик поверил и даже, глядя на других, собирался её ремонтировать."
В 1954 году, в 12 лет, он выиграл свои первые соревнования - чемпионат ДЮСШ «Энергия». Спустя два года в составе сборной команды «Буревестник» начал ходить на «Ерше» в качестве рулевого, регулярно участвовал во всех московских гонках. Его соперниками были именитые яхтсмены, гораздо старше и опытнее, но Будникову удавалось их побеждать. Сказывались ежедневные многочасовые тренировки, начинавшиеся в начале мая и заканчивавшиеся в конце октября. Жесткие условия необыкновенно красивого и в то же время сурового спорта молодого человека не пугали.
Когда Будникову исполнилось 14 лет, заниматься парусом стало трудно - умер отец. Как старшему из шестерых детей, ему пришлось содержать семью. Работал на заводе, по вечерам учился в техникуме, но при этом каждую свободную минуту посвящал парусу.
Гоняясь на «Ерше», Борис почти во всех соревнованиях был вторым. Тогда основным его конкурентом был Лев Рвалов. Противоборство двух яхтсменов продолжалось до 1959 года, пока в клубе «Буревестник» не появился новый класс - швертбот «Финн». Будников сразу перешел в него и уже через год завоевал титул чемпиона Москвы в классе «Финн» среди юношей и взрослых. В 1961-м его пригласили в ЦСК ВМФ, где тренировались сильнейшие яхтсмены. Но из-за недостатка веса достичь хороших результатов Борису не удавалось.
Чтобы увеличить физическую массу тела, яхтсмен начал упорно заниматься спортивной гимнастикой, легкой атлетикой, а зимой - лыжами. В результате физическая форма пришла в норму, но, тем не менее, в 1963 году руководство клуба предложило Будникову перейти в класс «Звездный».
Чтобы улучшать результаты, Борис с помощью периодических изданий, переведенных с английского языка на русский, постоянно изучал теорию. В настройке мачт и парусов, тактике ведения гонки помогали известные яхтсмены - Виктор Скачков и Владимир Васильев. Благодаря упорному труду, Будникову удалось сделать заметный скачок в результатах: если раньше он занимал 5-6 места, то в 1967 году начал завоевывать призовые.
Выступая в различных классах яхт, Борис завоевал 20 медалей: 13 золотых, 5 серебряных и 2 бронзовые. В классе «Звездный» яхтсмен успешно гонялся до 1972 года, а в 1973-м начал осваивать класс «Темпест» и в конце сезона со шкотовым Николаем Поляковым выиграл Балтийскую регату и чемпионат СССР.
В 1974 году Будникову удалось осуществить еще одну мечту - он начал ходить на килевой яхте «Солинг». Наивысших результатов спортсмен добился именно в этом классе. С 1974-го по 1976 год Борис гонялся с Валентином Замотайкиным и Николаем Поляковым, а в 1977-м в команду был включен младший брат яхтсмена - Александр Будников. В этом составе экипаж выиграл чемпионат Европы и стал серебряным призером Олимпийских игр 1980 года, регата которых проходила в Таллине.
Профессиональную карьеру яхтсмена Борис Федорович завершил в 1986 году. К этому времени он окончил ГЦОЛИФК, получив специальность тренера-преподавателя. До 1992 года работал старшим тренером сборной СССР по килевой части. После распада Советского Союза легендарному яхтсмену пришлось работать и сторожем, и строителем, и автомехаником, и водителем автопогрузчика.
В 2000-х годах профессионализм Бориса Будникова оказался востребован. Владельцы яхт, для которых парусный спорт стал образом жизни, приглашали его в качестве шкипера. У Бориса Федоровича появилась возможность не только выступать на яхтах класса «Дракон» на родной Клязьме, но и побеждать именитых яхтсменов. В 2008 году Борис Будников выиграл открытый чемпионат России в классе «Дракон», взяв, наконец, верх над давним своим соперником - датчанином Полом Йенсеном. А в 2011-м Борис Федорович стал лауреатом Национальной премии «Яхтсмен года» в номинации «Легенда парусного спорта».
26 апреля после продолжительной болезни сердце знаменитого яхтсмена остановилось.
Вся спортивная парусная общественность скорбит и приносит соболезнования родным и близким.
Прощание с Борисом Федоровичем состоится 28 апреля в 14-00 на Николо-Архангельском кладбище.
